Очень жаль, что не осталась с нами, предпочтя кофе, - этот самый остаток своей добавочной полнотой возвёл шестые сутки мая в превосходную степень счастья. Что было? - не скажу, потом.
Мальчик, уложенный псиной на лопатки, так и останется символом фотофранции, оставив унифицированных детишек пилить (с)мольные тополя, бойца сопротивления щербить стены истории, а деревянных лошадок - кружить чёрно-белую площадь, словно время войны (и после) не пускало экс-фашистский курорт в приделы красоты. Гитара способна на большее - просто обстоятельства времени и места уменьшали энтропию нашей системы. Будет время - я напомню...
08.05.2001 времени 14:57
Алисе
Тема: Десяток яиц
Бог ты мой! Обиделась! А на что? На то, что я говорил про себя, оставаясь в дураках у этой жизни больше других? Или за то, что пытаюсь писать нестандартно, с игрой в глаголах? А может за то, что ты никак не проникнешь в мои мысли, выдавая литературные ходы за откровения самоубийцы?
Никак не думал, что подтвердишь написанное своим ответом. Да я люблю людей! Мало того, проблема эта звучит с самого истока самосознания и миновала уже много стадий, в том числе и всеверие, и брезгливость, и иллюзорность. Сейчас как раз всё нормально и я могу жонглировать прошлыми своими же мнениями, смеясь НАД собой! И приглашая других сыграть в эту игру в бисер (по одноименному роману Г.Гессе, а не по вторичной поговорке).
Какие маски? Научу строить нонаккорд, определять стили режиссуры, дёргать ключицу а-ля Путин... Для меня маска - размалёванная картонка, пахнущая пылью, надеваемая на праздник для веселия и радости. А ты видишь в этом слове зловещее (похуже такого же фильма) отождествление, ложь притворства. И я понимаю эту опасность, спасение от которой - всё время осознавать себя, чувствовать. Где же я работаю? На оборотной стороне Меркурия? Она жаркая, раскалённая, приходится тусоваться на экваторе, вращаясь для равномерного обогрева. Да, помнится на прошлом месте лучше было, на Шелепихинской набережной, через Шмитовский проезд. Вот повезло тем, кто остался: перестроили их на Сухаревскую, к церквушке поближе, всё милее...
А ты не поминай меня лихом - добрый я, весёлый, заводной, как апельсин. Целую монитор, выспренне Ваш, Николаш.
08.05.2001 времени 20:34
Алисе
Я иду самого края смысла, я не должна оступиться, холодная подошвам сталь гипнотизирует взгляд... Если смотреть на одно, остальное сливается в сплошное, неразборчивое - принудительная концентрация внимания... Пространство по правую сторону линии моего гипнотического скольжения концентрируется в опору - глаза не в силах оторваться пути - руки видят и держатся. Да, так и должно быть, ведь не может быть иного, ведь не одна я в трансе? Рядом движутся, я слышу в сторону раковинами, теплею боком, шершавлю ладонями плоть, и пусть не пущу никого на эту колею, но, вдруг, есть иные? Не прямые и блестящие, а пористые и многоликие в своей россыпи, сопровождающие меня по всей дороге, насыпанные всегда на один день раньше, чтобы проложиться мне? Но я не могу стать вровень с ними, спуститься, сравняться, иначе меня засыплют, любя, объемлют, скроют моё отражение миру, я должна опираться, стремиться, сознавая свою долю - острым краем принять боль железной стрелы и тогда стерпеть помощь иных форм дорог. Но что это? Подённое пространство впереди изменилось, превратилось в ржавые блоки переправы, и нет больше россыпи, скатилась под откос на зелень нижнего мира, предала меня, ехидно сформовав узкую лесенку, не оставляя выбора познать мост Калинов, отодвигая истину в даль годов, сшибая с пути. Что я могу? Я уже иду, уже спускаюсь, ...каюсь, ...ка...
..а может, не было ничего? Может быть я всё время шла вдоль реки, низовьем? Перпендикуляр к жизни развернуло касательной к потой стороне, выдав правоту настила, позволившего стать вровень вдоль этой извилины переправ...
