4 января 2003 21:54
Павлу Лукьянову
Тема: МОЕ ОТНОШЕНИЕ К ТВОРЧЕСТВУ ПАВЛА ЛУКЬЯНОВА 1) 2)

1-е стихотворение за 3.1.3, про шофёра. Понравилось. Но этого слова
ведь мало? Передано ощущение, ведь я стал тут же шофёром, после
первого же прочтения. И подано не как трагедия, слава Богу, потому
что он как бы сам виноват в своём "гробу", и сам это может понять.
Тут именно попадает твоя отстранённость, некая даже бездушность к
чужому человеку. Нет назидательности, и появляется объективность.
Вообще, как я сейчас вспомнил, Ксюша меня спросила когда-то давно, а
как ты думаешь, у кого из вас какое будущее? И про тебя я почему-то
ответил, что ты - в стихах, а сейчас подтверждаю, потому что твоя
проза воспринимается, как четвёртый за ночь половой акт, а стихи -
как минет после воздержания. Вообще, твоя найденность поэзии
оформляется так 1), 2): при внешней простоте форм, как то простые
рифмы, структура АА, ВВ, СС... , доступные слова, открываются
сумасшедшие сцепки слов. содержание кроется именно там, в
чередовании, как в магнитной игре "эрудит". То есть ты отдираешь
пластырь прилипшего смысла и ставишь слово раком, и его другая
проекция поворачивается, наконец-то, лицом к читателю. Это ты и
хотел показать, как я понял, первыми полустрочиями. Но: мне не
понравилось, потому что уж слишком оторвано, сверх меры, словно бы
вторые половинки перевели на татарский и оставили алфавит. Мне
кажется 1), 2), что баланс таланта и так уже выдержан в тебе. Вот
как общество отличает сумасшедшего от гениального? Только поплавком
меры. 1), 2).

2-е стихотворение за 3.1.3, как мичуринская селекция твоей прозы и
поэзии, непривычно. как "не анастасии". Причём где-то приближено по
ощущению к "concerto gr." то есть непонятное путешествие, замирание
мира перед опасностью и смерть. Но там даже Христос читал в год по
странице, а тут кратко. Не знаю. Не понял себя после прочтения, буду
вслушиваться в новые законы восприятия таких вот форм.

МНОГИЕ ЛЕТА. очень, очень понравилось. просто отлично. Потому что в
слове "мама", произносимым тобой, перестала звучать обида, ты словно
бы, то есть лирический мальчик, стал взрослее матери и конфликт сын
- мать, слишком земной и сентиментальный, перерастает в другой: сын
- смерть (жизнь), и мама тут ни при чём. И действительно показана
трагедия впервые затаиваемого мальчиком, чего так много (в
реальности) в тебе.

ВОЛЯ. практически о том же, что и ЛЕТА, но хуже, потому что внесён
элемент фантастики, саша по-платоновски рассуждает о времени, но там
как-то реально девочки и мальчики знают о смерти, а тут вроде бы
мальчик обыкновенный. У пелевина в "синем фонаре" это через юмор
показано, потому что он концентрируется всегда на своём мире, а ты -
внутри мальчика и через некую трагедию, для которой пяти лет мало.
Нет, я понимаю, что ребёнок может так чувствовать, и у меня было в
этой области, и надо это как-то показать, но меня не проняло. то
есть я понял, о чём рассказ, но рационально, а ты ведь хотел иначе?
И им осталось далеко не только расстояние до забора, потому что Саша
и Полина встретятся в рассказе "РАЗНОСТЬ". Понравилось-таки.

ОДНАЖДЫ НАВСЕГДА. ну что мне делать, мне не нравится в тебе
назидательность. я и тогда в "пройденности" об этом говорил. нет,
может быть это специально так, но слишком много боли вкладывается в
первое слагаемое и не остаётся на существующие остальные. возникает
перекос и читаешь листы как на палубе - не можешь сосредоточиться на
чём-то главном, что, безусловно, там есть. ты словно бы сам сделал
Андрея Юрьевича и смотришь в его отладчике ошибки программы, но без
возможности исправить их. Много "он решил, устал, понял, увидел", но
кажется, что тот Андрей как раз не увидел ничего. Стихи лишены этого
принципиально. Назидание похоже на Толстого. Как умирает Иван Ильич,
как носит передачи Нехлюдов. Может быть, это и хорошо, но именно за
это многие не любят Толстого. Вот концовка была хорошей в одном
абзаце, я бы лично хотел перечитать его на трёх листах, именно это
взаимонаблюдение одного и того же разного человека. Это дало бы 1),
2) ощущение времени, и как следствие, ничтожность карьерного роста,
кондишнов и прочего Андрея.

БЕЗУЧАСТНОСТЬ. Понравилось, но как дневник. три зарисовки снаружи
внутрь. Сначала ты подтверждаешь, что не любишь попрошаек (психолог
внутри задаёт вопрос - а не лишались ли вы 50-ти долларов?), но
только из-за того, что не любишь тех, кто хочет на саночках с
мелочью проехать в крутой рай. Потом снова осуждаешь разницу
видимого себе и видимого другим в одном человеке ("прячет тело в
комнату и решает как делать уроки" - гениально). Но в третий раз ты
пытаешься оправдать во второй, и это просто разлилось во мне, потому
что попало в схожее ощущение оправдания чьей-то бессмыслицы именно
потому, что "любишь". или на пути к этому и следующему. Потрясающая
цепочка "молот - всё выбрал - чего хочешь от меня - ты не лучше".

ОТЧАЯННАЯ ОБЫЧАЙНОСТЬ. может, из раннего достал? оправдание мелочи?
просто не попало в настоящий момент возраста. всё хорошо и гладко,
но словно бы этюд "опишите рубашку", а не рассказ.

РАЗНОСТЬ. Вот и встретились саша и полина, и снова неудачно.
Понравилось, потому что очень сильно написано, ещё сильнее ЛЕТА, но
не так стройно. То есть микромир одного момента удалось растянуть до
своей половинки вселенной, как и раньше тебе удавалось, но влезает
назидание, говорящее, что полина дура, да и саша, в принципе, не
лучше. проблема одиночества, поданная половозрело, не решается
именно так, как надо, то есть разочарование героя одного возраста с
ним, в отличие от ВОЛИ. И автор опять как бы немного опережает
героя, показывая читателю, куда тот вляпается через абзац, потому
что вляпываться, на самом деле, нельзя. Иначе ему будет так же
страшно, как стало саше. Но понравилось, конечно!

ОБЩЕЕ ОДИНОЧЕСТВО. Самый лучший рассказ. Я в шоке и в восторге
пополам. Удалось всё, словно ты уже прочитал это письмо и поверил в
него, как в бога. Никаких встречных слов просто нет. Ощущение одного
часа умещается именно в эти слова, в эту старушку, в её кровать. и
той вредной назидательности совсем нет, и я думаю потому, что, когда
пишешь о ровеснике, хочешь написать о самом себе, и начинает мешать,
как когда-то заметил Павел Лукьянов, "собственная голова". А здесь
ты поразительно свободен был с двух до четырёх на работе. Именно,
именно этот слалом совершает самосознание в намёке на смерть, и уже
не важно сколько лет и есть ли груди, потому что ТАК У ВСЕХ. Не из
себя смотрел, а из старушки, "доказывая её собственную жизнь", и
вроде бы ты закончил рассказ добротой, оправданием того, против чего
борешься всю жизнь - против забвения, но именно этим ты закругляешь
мимолётное сердцебиение людей, когда они вдруг чуть не попадают под
резко выехавшую из п одворотни машину, но у них быстро проходит.

МАЛ МАЛА БОЛЬШЕ. ещё не прочитал.

1-я сноска: я всегда, как Эдуард сказал Антону "вернешь 10 рублей
через 50 лет", буду писать меньше тебя, поэтому,
даже если отнять меня от тебя, получится что-то
положительное. Прибавь долю скепсиса к моим словам.
2-я сноска: всё, что я сказал, следует рассматривать как
гармонические флуктуации вокруг имеющегося у меня
Пашиного имени. Это всего лишь поправка к постоянной
составляющей твоей гениальности, которую приплюсовывай
к сказанному сам, - тебе она виднее.


24 января 2003 13:48
Павлу Лукьянову, Антону Стружкову, Кузьме Вострикову
Тема: Надо разделить участь - передать другому,

так память действует, вам должно это знать, что у алексея скопина
умерла мать. ей было не помню сколько, лет 60, может, больше, она
была почти глуха. СКОПИНА РУФИНА. на фотографиях вы найдёте его, он
в очках и с поднятыми руками. когда мы справляли НГ у него в 96, он
"боролся со злом", напившись и декламируя речёвки, потом сник и
блевал желчью - родители были в соседней комнате, нас было пятеро,
мама ходила в пять утра, вытирала и материла его. Отец старше матери
ещё лет на 10, у них страшные отношения в семье были, последние годы
леха просто бил родителей, чуть что не так, за него отец, у самого
два или три высших образования, окончил школу, поступил и окончил
институт, ездил на работы устраивать - но бестолку - лёха вырос уже
таким. он сидел на шее в прямом смысле. он требовал вещей, он любил
модно одеться, соревноваться - у кого больше и краше. Надо
рассказать истоки.
Есть Розита - сестра Руфины, они не поддерживали отношений, но у неё
есть дочь Ира, она вышла замуж за дипломата из посольства СССР в
африканской стране, как я понимаю, Ира очень образованная и умная,
как я вижу, и у них родился сын - Саша, тот самый филипп, который
привёл меня в МГИМО. то есть он того же возраста, что и лёха, но по
родству - его племянник, а они называли друг друга братьями,
называли как должное, но я видел, что они скрывают, да им как бы и
не важно на самом деле, отличие в одно поколение, но для моего слуха
это было как инцест. И вот конечные ветви - саша и лёша,
родственники, но абсолютно разные по внешнему облику. До какого-то
там возраста у них было всё общее - СССР, игрушки, интересы,
фотографии на стене, где они сидят в окружении родственников
счастливых, как же - дети, радость, всё такое, или, я сейчас думаю,
это постановочное свойство фотографий? как ильнара на фотах кузи
рисует домик - а мы видим в этом трагизм, РЕАЛЬНОСТЬ. Но факт - всё
было на пристойном уровне, пусть и виртуальном, но было. и не могло
остаться в неравновесии с какой-то правдой, к которой я всегда
подбирался, и сейчас для этого пишу. Всё начало сыпаться, когда
родители постарели, а дети должны были взять на себя. тогда
отчётливо семья филипповых начала дистанцироваться от семьи
скопиных, словно заразы бояться, и как бы всё было пристойно, просто
общие сферы были разрушены - и оставлен только лёха, с которым
говорили, пускали в дом и переживали за него.
Тогда, давно, лет 5 уже назад, я вывел, что лёша расплачивается за
успех саши, и этим они связаны навсегда, что бы ни делали родители -
как если качать мышцы, но масса всего тела постоянна - тогда что-то
станет большим, а что-то зачахнет. Когда я познакомился с сашей, я
подумал и завидовал его отцу, матери, что живёт в самом центре, что
всё как бы есть, и есть наличные деньги! В первый же день
знакомства в 93-м году он выкинул кусок пиццы на тротуар! А я пиццу
вообще не видел до этого! и собачка была у него - Вилли - с
родословной такой породистый спаниель, красивейший. в 93-м между ног
сашки протискивался, маленький весь. И дальше, мне поразительно было
не уметь разговаривать с сашей, он словно бы не слышал меня, и я
думал, что он себе на уме и очень умный, и уважал его, соблюдая
дистанцию, которая потом, конечно, сошла на нет. Но как! Я увидел
его слабые стороны, потому что всегда вижу слабые стороны людей, я
увидел, что вроде всё есть, интеллект, образование, память -
сумасшедшая, но чего-то нет у саши, что мешает ощутить общность. и
сегодня я могу сказать, что: мысли! как формующего личность качества,
как опоры на себя самого. То есть мир воспринимается,
обрабатывается, но выпадает обратно в том же почти виде, только
упорядоченном. Он тоже есть на фотографиях - самый большой. и когда
я увидел его отношения с женщинами - когда он как бы на поводу, он и
так слишком мягкий, не может сказать "нет", посмотреть прямо в
глаза, дать в лицо, тогда он мне и напомнил женщину. он зависел от
друзей не простой зависимостью, но половой, он их реально ревновал,
не мог объяснить претензию к ним, и в его поведении не было никогда
страсти, это были приглаженные, напоминающие детство реакции, всегда
шутливые, он очень хорошо шутит, создавая ситуацию. у него в голове
проносятся тысячи образов в минуту, и он каждому уделяет внимание, и
выдаёт наружу некоторые из них. но как бы не было в них таланта, не
только потому, что он не осознавал свои способности, а потому что
объективно было не дано. он брал количеством информации. Самая
малейшая проблема вызывала у него подход, сравнимый с крестовым
походом, я чинил ему плейеры, наушники, центры, помогал "подержать
лестницу", я чинил ему сливной бачок унитаза год назад. но все его
благодарности были одинаковы, напоминали светскую улыбку, когда
раздаёшь и правым и левым, и я был бы козлом, если бы обижался на
это. я понял поведение аутиста, заставленного жить в мире, когда он
понимает глубочайшую, принципиальнейшую разницу между своей головой
и объективностью. Тогда он познаёт законы мира ровно в том объёме,
чтобы его не приняли за "не своего". В юном технике лет 20 назад был
рассказ про аутиста, создавшего робота, полностью имитирующего его в
мире, - миру отдаётся на откуп программа, далеко не всё, что есть на
самом деле, я и по себе это знаю, и видно это лишь при очень близком
рассмотрении.
Тогда же примерно я познакомился с лёхой - и не понял его ни хрена,
он был буйным, просто неконтролируемым, таким и остался, он
переключал внимание со скоростью телефонистки, он был красив, очень
красив, и говорил мощным басом. Он жил с родителями на полном
обеспечении, у него не было вообще никаких приспособлений к жизни.
Если сашу настраивали именно на мгимо, на элитарность, то лёха -
пролетел, как огромнейшее упущение родителей, он не умел совершенно
ничего. он проникся моей головой довольно скоро, и долго ещё в
пьяных угарах выливал на меня помои зависти, кричал "ну давай!
скажи, блять, что-нибудь умное!" и подобное. и много. тогда я увидел
их связь с сашей - саша не мог оставить его просто так, он переживал
за брата, но не мог отдать ему назад своей модели поведения. саша
интуитивно чувствовал вину за то, что лёха такой. но родители,
з ахоте в исправить гены - только перераспределили их, потому что
ничего из ничего не берётся. И лёха, в отместку сашиному "сознанию"
был воплощением бессознательного. У него не было никаких ориентиров
и ступоров, он напивался всегда, когда было, он увлекался всем, чем
можно, не избирая, его также мало интересовали женщины, это было
скорее модой молодёжной, он резал себе вены несколько раз, однажды я
вырывал у него из рук нож - он был сильный, после чего, через пять
минут, уже сидел и смеялся. часто он садился голову в колени и
издавал, выплёвывал монотонный звериный рык, выражавший всю его
тоску, как если бы медведю в клетке дали на час лёхину человечность.
Я ушёл от него, у нас не было ничего общего, хотя я приезжал в гости
к нему, смотрел кассеты, карту мира на стене, настраивал ему гитару,
часто он звонил мне "поговорить", и я выстраивал за два часа
двадцать конструкций одного и того же, но они разрушались его
невозможностью принять что-то извне. Это был бес, чудовище
подсознания, он и сейчас где-то. Я не знаю, как он переживает, как
сходит дважды с ума / безумья. Но как он был талантлив! Господи,
если бы ему дать приспособляемость какого-нибудь инженера - он бы
стал известен! Он компилировал реальность не меньше Хармса, он
вскрывал такие свойства вещей, что я немел от восторга, он делал это
автономной способностью воспринимать мир, он видел настолько больше
саши! но не мог даже понять того, что же увидел. Он одаривал нас
фонтаном "историй", это были многогранные, переливающиеся зарисовки
из всего, что вокруг - он показывал их в лицах, с интонациями, но
был скорее режиссёром, чем актёром. Он обладал видением писателя. Он
не понял, чем обладает. Он увлекался русским роком, футболом,
депешмодом, модой, группировками, зоной, и всегда перенимал, как
пересмешник, все атрибуты прослойки. Его отец прилежно скупал на
рынках соответствущую аммуницию, был бит, терпел, искал лёху на
концертах "арии", где ему говорили "дед, иди отсюда!" И когда мы,
друзья лёхи, встретили его в метро, он сказал "у вас экзамены... да,
я вот тоже сдавал, кажется, совсем недавно, а глядишь - 50 лет
прошло незаметно, словно вчера билет тянул!"
И началось три года назад - умер отец саши, там, в африке,
скоропостижно, никто не понимал, мы, как друзья, приехали на 9 дней
и на 40, и проходили мимо статуэток африканок, мимо там-тама,
портрета в чёрной рамке, и пили на кухне отдельно от всех незнакомых
гостей, а по стенам бегали тараканы. Я понял - боль мира - она
везде, нужно её только принять в себя, а она и без того стучится во
все двери. Тогда я не понял всего этого, зато сейчас чувствую. И
саша остался в истребителе, на который его взяли учеником и умерли
по дороге. Это очень построило его, дало стимул зарабатывать деньги,
брать ответстсвенность, мыслить, в конце концов, но кардинальной
перемены не произошло, потому что - закон сохранения энергии. Я
понял, что и до тех пор не чувствовал присутствия его отца, может
быть из-за разъездов, я не слышал о нём ничего, словно идеальная
характеристика человека становится прозрачной на просвет. И когда мы
в 96-м неделю жили с егором у них на даче, в маленьком доме рядом с
кухней, однажды утром произошёл скандал, и муж ударил жену, она
заплакала, и мы не понимали, как при внешнем благополучии такое
возможно!? дело было в видеокамере, которая перестала работать в
руках тети Иры. Я починил тогда камеру - поправил крышку и кассета
стала въезжать снова, и взрослая женщина, уже поплатившаяся за это,
говорила какому-то 17-летнему парню "спасибо". Это разрыв между как
хочется и как есть на самом деле. И его и не стало на самом деле. И
всё это время Вилли пытался радоваться жизни, но его постигла
какая-то нервная болезнь - он ел всё подряд и забивал себе кишки
дрянью, он болел, чувствовал себя плохо, с ним гуляли кое-как - раз
в сутки или вообще пропускали, или дёргали, когда приседал, мы
ходили с сашей на такие прогулки, просто саша воспринимал вилли как
заводного - дать то-то и то-то. Я не видел у саши человеческих
чувств, как их принято изображать в кино, но неправда, что их не
было, они были космически другие, Бог знает, какой путь проходило
изображение, полученное на сетчатке, в его психике, но проходило - и
волновало, я видел это, но не мог сопереживать неведомому. в их доме
настигало ощущение шизофрении, когда несколько реальностей занимали
одну жилплощадь. И Вилли через год после папы, летом, допрыгнул до
высокого подоконника и выбросился из окна. Саша побежал на улицу и
собирал на руки ещё живого любимца, но было не выжить.
И теперь умерла тётя Руфина - я позвонил саше на работу, его не
было, я понял, что он на похоронах. Я боюсь представлять, как ведёт
себя лёха, что будет с дядей Севой - его отцом, вообще - с сашиной
мамой и бабушкой, потому что неизвестный закон подчиняет себе
родственника за родственником. Мне страшно было всегда, а сейчас -
особенно, что станет с лёхой, неприспособленным ни к чему, как ему
хотя бы уцепиться за жизнь, не мучить оставшихся родственников. Мне
безумно переживаемо за сашу, как он справится и с этим, но мы
разошлись неминуемо, и я не могу и не буду брать ответственность за
него. С точки зрения времени - в произошедшем нет ничего волшебного
- всё возвращается на старт, всё претерпевает смерть. Тут вопрос в
том, что только некоторые возвращаются на ступень выше, чем были,
стали за прожитую жизнь большим, чем были про рождении. И всё даётся
через боль, через страдание, так все чувствуют, пусть они и не
религиозны, но их ощущение - таково. Если говорить о судьбе рода, то
спасаются одиночки, если спасаются, а род - всегда вымирает. Поэтому
есть огромный шанс у саши перерасти эту боль в собственную жизнь,
всего лишь - понять себя как в чём-то следствие рода, и работать с
этим. "Родственные чувства" - это примитивный эрзац родовой кармы,
это, скорее, негативное ощущение, позволяющее умирать
скопом/скопиным, а не вырываться, как один альпинист, наверх и не
спускать в пропасть верёвку. Смерть - всегда отрыв от реальности, и
надо её использовать, как она использует нас!

ЛИТЕРАТУРНАЯ СЛУЖБА  © 2002