Круги от катеров весёлых
Росли как кольца тополей
И, перепутав свои воды,
Похожи стали на зефир,
Облитый тонким шоколадом,
Он под зубами захрустит,
И мякоть, как червяк дубовый,
По пищеводу побежит.
А жук-навозник дело знает
И у ворот добычу ждёт,
Минуты по запястью ходят,
Их жизнь течёт наоборот.
Цепная цепь себя укусит
За неукраденный чеснок,
Младенец мамку хороводит…
А леший муженька в лесок
Затащит и, закрыв обличье
Своей дубовой наготы,
Он одевается в девичье
И как ребёнок рвёт цветы.
И люди женятся на ведьмах,
А хвост торчит из-под фаты,
К рогам убогим дополненьем
Готовы стать на ощупь мы.
(Слепые знают форму тела,
Чужой рукой возбуждены).
Рожденье старостью разбавить,
Ребёнка бабушкой кормить,
И всю любовь её направить,
Чтоб за неё внучёк мог жить…
А в старухе как и в мухе
Привлекает лишь одно:
На липучке, на верёвке
Они лягут под стекло;
Это, внучек-твоя бабка,
Её муха укусил,
Вмиг старушка вся распухла
И упала, закатив
Зубы, зубы золотые,
Инородные, вставные
Под старинную кровать,
На которой сладко спать
Было бабушке всегда,
Все 132 года;
Нам конфетки завещала
И вернуться обещала
Через пару сотен лет
С рюкзаком большим конфет…
Стул летает. Я стою.
Никого я не могу
Карамелькой угостить.
Стол накрыт,
А дверь храпит…
Перестук с загробьем дней-
Вот обед души моей.
А часы, что на руке
Спорят с братом на стене,
Но реальное число
Нам познать не повезло.
Может, завтра будет ноль?
На него я сокращу,
В измерение незримое полечу.
Там-обратно старики все в детей,
А младенцы заползут в матерей,
Что запрыгнут ко мне под ребро,
И я выплюну как злое число
Недотронутую долю плода,
Отличившую зло от добра.
