На главную
Литературный биг-бенд
страница автора

Сегодня хотелось бы поразмышлять

Сегодня хотелось бы поразмышлять о владении так называемой реальностью. Мы снова собрались вместе, как в прошлую пятницу, Коля привёз компьютер, но настроение совсем другое, совсем другой день при том же дожде. Снова садиться за письменный стло в двар раза страшнее, так как ответственность с каждым удачным выстрелом перемножается как вероятность в учебнике Татьяны Вентцель. Я сегодня покупал вино, двенадцать бутылок. Соял получать заграничный паспорт, около получаса, смотрел, как бандиты томятся в тесной кафельной кухне казённого буфета в уже знаменитом политическом событии. К чему все перечисления - постоянно ловишь себя на том, что в социальной среде находишься в неком напряжении, то есть то, что не касается напрямую твоей внутренней воли и жизни, а контактирует с тобой посредством так называемой внешней среды, перманентно вызывает какую-то неисследованную реакцию психики, которая преследует всю жизнь и тем самым замаскировалась вроде бы под привычкой. Но анализируя своё состояние, приходишь к выводу о том, что собственное спокойствие, темперамент, реакции, общее состояние следуют вовсе не из сложившейся конкретной ситуации, а обусловлены неким врождённым качеством, манерой взаимодействия с социальностью, которая и вырабатывает единый стиль твоего поведения и возможности жизни среди физических обстоятельств. Я сегодня обнаружил, что малейший контакт со средой начинает меня волновать, и что это волнение не связано с исключительностью событий, а имманетно сущности человека. Когда я получал паспорт, передо мной оставалось три человека. Хорошие обстоятельства, для меня, не умеющего ждать разрешения административных вопросов. Я радовался тому, как удачно моя чахлая душа выбрала момент для решающего штурма неусловного противника. Неожиданно перед самой моей очередью возник мужик, который намеревался войти раньше меня. Я понимал, что он, быть может, стоя здесь раньше меня. Но по суровым законам джунглей и очереди СССР я не должен его пустить, в этом моя миссия. Он террорист, а я испытуемый на красный берет спецназа альфа. Я знал, что не сдам экзамен и от этого становилось от части легче. Я следил за самим собой, будто бы не теряя надёжды войти раньше него. Для этого нужно было побороть собственный страх и флюидами пойти на конфликт. Я знал, что неправы оба - он, что третий раз лезет в произвольный момент (я был последний в очереди), и не прав я, в том, что являюсь мозолью в его туповатой и недалёкой душе. Я заставил себя встать у двери приёмной на таком расстоянии, в которое не уместится уже ни один мужик земного ара. Я сотоял и размышлял о том, что это ответственность моя перед жизнью, что я сейчас должен его оттеснить, потому что это учебная тревога, потому что он войдёт туда всего на пять минут и у него нет пистолета/, а такого врага надо замочить с самого раннего момента - тем самым ты делаешь пробу на реальность, живёшь или нет. Или только пишешь на бумагу. Из двери вышла тётка и этот доход проскочил в дверь ещё быстрее, чем было отведено моей аристократической паузой вежливости. Я просто не пошёл на бессмысленный конфликт, но в душе я проиграл, оставшись наедине лишь со своими размышлениями и философией замкнутости в собственном сознании. Через час, покупая вино в Томилино, я поймал себя на новом странном волнении, когда всего лишь зашёл на винный склад и понял, что он слишком реальный, а реальность, она не для меня. Вот любой террорист замочит меня первым, потому что они инфракрасно видят чахликов среди сотен индивидов. Из взор направлен на тех, кто не может сопротивляться среде. Ну я слегка отвлёкся. В магазине был выбор, я думаю, из трёхсот вин, водок, портвеёнов и шампанских. Витрины блестели, советская реальность заплёваных, замазанных говном виноводочных магазинов ушла, сменившись таким филиалом европейской культуры, и всё у нас, в обосранной деревне Томилино, где живут три алкаша и один бандит. И мне как бы не по себе от того, что я захожу в фешенебельный супершоп, где меня сейчас сделают по первому разряду. Нет, мне даже не то что стыдно от того, что я показываю им своё личико, а в том, что эта огромная инфраструктура принимает меня, делая мне вызов - я должен принять её и скинуть к своим ногам. Я должен радоваться, что я зашёл в магазин, купить вина. Я просто зашёл в магазин. Нет же я начинаю - а на хрен мне вино, зачем пустая трата времени для игры в такой средневековый символизм. Как будто курочка ряба сейчас мне снесёт золотое яичко и я его под стекло. Костюмы декорации, фанфары. Бредятина полная, я останавливаюсь в жизни. Второе это сам магазин, где всё обставлено, витрины, красивенькие бутылочки. Они все упрыгивают от меня. Я руку тяну, а их уже нет. Я так ни до одной бутылочки не достал, потому что они не для меня. Для меня какая-нибудь пещера в Афганистане или асфальтовый дворик три на три метра - ходи. Вот я всё же выбираю себе Мерло и Шардоне и не скажу кто их будет пить, потому что мы не об этом. Потому что я подхожу к тётке и говорю, мне шампанского, но я другой! Мне его не надо, шампанского. А я его покупаю. Потому что если его не купить, значит мне не жить. А жить-то надо. А я бы лучше нюни пускал и рыдал под теорию относительности. Но в нас какое-то семя жизни, которое колет иголочкой ягодичку, а ну-ка вперёд дружок, и ты открываешь дверку за шампанским. Или другая тётка которая продавала уже вино, вот сидит она, а мне как быть перед ней спокойным. Я изображаю заинтересованность в предмете своим каменным лицом. Это метод неплохой, потому что многие плохие артисты на социальной сфере надувают хвост, как спасательный плот , и получился, неплохой условный общественный язык. На этом ломанном языке и разговаривали мышцы моего лица, я только не знаю спряжений, но если не очень выдавать, никто не заметит. Вокруг меня сидят охранники, кассиры, снуют складские работники. А я не понимаю, откуда столько жизни и как влиться в неё. Как стать охранником, как купить хотя бы одну бутылку вина, но по-честному? Заплатить в два раза больше? Я не террорист, я стою как поддельный Сникерс и чихаю вовнутрь, потому что снаружи не умею. У меня тонкие руки и синий кошёлёк, а друган Николай сейчас поможет допереть вторую коробку с бутылками куда надо. То есть вот я думаю, почему же стреляет снайпер из кустов? Почему Анна Курникова показывает по телевизору попку? Или зачем Марадона забил гол кулаком? Неужели людям не хватаает реальности, что они вынуждены её всячески подчёркивать? То есть в аптеках не продают адреналин, которым заправился и сиди, потому что ты Офигел. Сделал укольчик и ты пьян от жизни. Нет, люди настолько влиты в реальность, что им мало просто ходить на работу, просто рожать или добывать уран. Они ещё и в телевизор, они ещё и Гитлер, Энрико Карузо. Им не лень смазывать винтовку, потому что они хотят стать ещё более настоящими, не только вот стоять на проходе и носить имя, и пить вино, а вот так чтобы над ними появилось четвёртое измерение, чтоб позади них насос, который как накачает их сейчас до размеров девятиэтажного дома, чтоб уж вообще всем было и самому себе видно, какие они реальные. Вот где тебе здоровье, когда ты встаёшь в пять утра, чтобы культурненько прицелиться и пустить пулю в лоб очередному трусливому зайцу, неосторожно выскочившему на твой великий путь. И вот эти пользователи жизни просто для меня какой-то образец, как им мало даже обычного пространства и воздуха, в которых они живут. Им уже наскучило ходить в магазины, получать паспорта. Вино они уже всё скупили, они генералисимусы всей винодельческой отрасли, детей они уже рожать устали, они хозяева травы, кислорода, тропинок и паспортных столов, они знают, как надо заходить в ресторан, и что самое главное, они правильно чувствуют. Им комфортно в экзистенции. Если ты в жизни себя чувствуешь хорошо, почему бы тебя не протереть оптический прицел своей винтовки? И не пойти накосить? Ты просто тем самым на лбу у себя ещё и прожигаешь паяльником надпись, сияющую в темноте для полного удовольствия: жизнь. Чтобы уж вообще такие ребята, как я, смотрели телевизор и завидовали. Вот это герой! Вот это пацан. Настоящий браток. Вот я и не понимаю, почему инстинкт жизни в людях совершенно не одинаковый: одни бороздят просторы непростых морей, охотятся на тигров, ловят руками змей и едят скорпионов, им не хватает простого божественного подарка в виде сознательного существования, и окружающую действительность они с лёгкостью постигают путём социального завоевания. А другие же почему-то напротив, закрывают от сквозняка форточку, сверяют часы по радио, лежат под одеялом и варят в кастрюле одну единственную бумажную сосиску, которую они сейчас с кетчупом. И даже боятся выйти на улицу, потому что сейчас их настигнет фургончик, и наш воспеваемый супергерой, аккуратно прильнув к заднему сиденью, сосредоточенно нажмёт на курок своей образцовой винтовки, сбивающей муху с пятисот метров, раздастся глухой хлопок, и очередная жертва повалится на тротуар, как спиленное дерево.

ЛИТЕРАТУРНАЯ СЛУЖБА  © 2002