ДВАДЦАТЬ ПИСЕМ К ЛЕНЕ

Рассказы в письмах

№16

Лена!

...В то утро я был задумчив и печален, пытаясь мысленно соединить критику чистого разума с пыльной дорогой. И только лёгкий перегрев правого полушария толкал меня вперёд. Я откусил ноготь на мизинце. Улица была шумна, а вчера зацвёл кактус.

Последнее время я всё чаще думаю, что добрых людей больше. Как только я осознал эту мысль, то почувствовал необъяснимый прилив сил, и мне захотелось сдвинуть газетный киоск поближе к метро, чтоб людям было удобнее думать о войне. У выхода продавали пирожки с картошкой, по десять копеек, и пончики в сахарной пудре, по три копейки. Я купил свежий сборник кроссвордов. На первой странице кроссворд начинался: «Река в Сибири, 4 буквы, по горизонтали.» Я подумал: «Обь», там хорошие платки из козьего пуха. Моя мама любила вышивать.

Старушка в красном пальто с каракулевым воротником выронила мороженое. Я поднял его и протянул ей со словами: «Вы уронили мороженое» «Спасибо, но на долю других достаётся богатств и почестей больше, чем мне».

Её глаза излучали покой и вечность. «Можно Вас потрогать?», – спросил я. «Нет, я спешу».

Вдруг за угол свернула знакомая шубка. В открытое окно светило яркое солнце. Проехала скорая помощь. Сердце застучало. Совершенно неуместно запел Джо Дассен. Его бравурная музыка никак не соответствовала снегу, кроссворду, реке, и красивому милиционеру. Я стукнул себя по голове. Я не мог ошибиться в твоей походке, в её устремлённом движении, но самое главное, я почувствовал запах твоих духов. У меня было время в запасе, и я ринулся за тобой в метро. Нас разделяло 15 секунд. Каждый мой шаг сокращал это расстояние. Но тут произошло непредвиденное: я не могу тебе рассказать об этом препятствии, ты или заплачешь, или рассмеёшься, либо не поверишь, потому как всякое произнесённое слово есть ложь. При желании я мог бы преодолеть эту преграду, неожиданно появившуюся на пути, но как преданная собака я остановился, потому что боялся потерять твой смех. Ты спросишь, что это обозначает?

Кто-то боится закрытых пространств, другие боятся высоты. Я боюсь холодных рук. Ты можешь мне не верить. Но некоторые руки для меня, как каменная стена, это необъяснимо, это болезнь, не думай что я такой простой, я очень сообразительный парень, однако пройти через множество рук было для меня тяжёлым испытанием. Я набрал в лёгкие побольше воздуха, закрыл нос платком, протиснулся в узкое пространство между сумками и пулей слетел вниз по ступеням эскалатора. Но было поздно, двери поезда, как стальные челюсти акулы, поглотили тебя.

Я сел на гранит и заплакал. Меж рельс текла струйка воды. Я свесил ноги с перрона, и безумная сладостная мысль ворвалась в моё воображение. Почему в метро такой тусклый свет? Я поднялся, отметил это место крестиком, а на следующий день оставил там пурпурную розу.

Скрывая печаль, она упадёт сквозь зеркало твоих глаз.

КузЬма Востриков.

ЛИТЕРАТУРНАЯ СЛУЖБА  © 2002