Так плотно полотно, что не попасть так сложно
туда, куда попасть нельзя и днём с огнём:
прямоугольный лес, косоугольный ветер,
позвякивает чай то - здесь, то - за окном:
в огромном фонаре, сработанном как будка,
горящая внутри, горячее стекло,
прижатое к губам; отдёргивает губы
смотритель станционный и смотрит за окно,
и быстрый перелёт случается так быстро,
позвякивает лож- позвякивает -ка;
закручивая чай, я чудом замечаю,
что кто-то с чаем тоже не смотрит из окна.
Как будто что-то есть, что не проходят в школе:
каштаны фонарей, пробившие листву,
провальный стук моста, к стеклу пристыли дети -
смотреть, как мир выходит из темноты во тьму:
прерывистость цистерн, медлительность платформы
с застрявшими часами, с водой на дне ведра,
и с ощущеньем, что всё было и не будет,
заглядывает свет и движется едва,
и несколько теней сойдёт за край платформы
в одной и той же позе; бетонные столбы
как школьники пройдут вагонные размеры,
запамятов, как будто, чему они равны.