Что-что? Что скорая сказала?
Что она сказала? Нет, что скорая сказала?
Ты не разговаривал? А кто разговаривал? И что ей сказали?
Что скорая сказала? Ну что ей сказали?
Нет, а сказали что-нибудь? Ну, хоть что-нибудь сказали?
А кто знает? А ей что сказали?
Хоть кто-то знает: что сказали? Что: приехали и ничего не сказали?
Нет, ну хоть что-то должны были сказать? И не сказали? Сказали? И что?
Что-что! Сказали что? И что там? Что это? Что сказали? Кто-кто! Кто приезжал!
А кто приезжал? Что: скорая приезжала? Так сказала она что-нибудь? И что сказала?
Я понял, понял, что сказали. А что сказали? Хоть что-то сказали? Вообще не сказали?
Может, кому-то всё-таки сказали? Ты спроси, слышишь? Слышишь, ты что там: плачешь?
Слушай: надо сказать. Всем сказать, чтобы говорили. Слушай, ты послушай, дай сказать!
И что: ничего не было? А потом – раз и всё? Как это? Слушай. И что: приезжали?
И что: что хоть сказали?
ПУТЕШЕСТВИЕ ГЛАЗА
(стр.45)
тёплый лежит на постели, бегает мягкая кошка,
тёплый смотрит и слышит: на кухне его родные:
жена, постаревшая тоже, дочь и чужой молодой.
голоса – то один, то трое – поскорей бы уже поделили.
Телевизор цветной убийца показывает только счастье,
становится кем-то четвёртым, кто лишний всегда и нужный.
Платок укрывает пояс, подушка упёрлась в горло, и тёплому – слишком тёпло.
становится жарко и мокро, но только кричать стыдно, но только лежать видно,
но то ли едят так долго на кухне святая тройка.
За телом большим и прошедшим заходят во сне друзья.
пока трое на кухне стрекочут, тёплый смотрит до потолка.
А оттуда становится видно, а на кухне прислушались тихо,
тёплый смотрит на качели снизу. такты, чужие такты.
Трижды трое, услышав будто, впопыхах вперемежку с мамой
забегают,
и в комнате тёплой кошка ходит неприлично живая
ПУТЕШЕСТВИЕ ГЛАЗА
(стр.52)
стал я. и сразу из дали
сквозь бинокль глаза вылезали:
и по луне прыгали,
и на горизонте машины бибикали.
а вблизи лез в карман чумазой малышок
и вытаскивал слёзы одни.
вытащил, протянув руку через глаза, окуляры и даль,
подсолнуховую медаль.
я ещё подумал: куда делся цветок?!
а мальчик уже разламывал солнечный торт.
я стал экспериментировать:
подумал о Боге, а он – у мальчика уже в руке
сжатым запястьем в кулаке.
тогда: что ещё сильнее?! – перевёл бинокль на кладбище –
не умер мальчик.
я подумал о Боге – мальчик с ним стоит на дороге.
подумал о рыбе – мальчик всплыл над дорогой и выпучился,
я – тут же передумал о песке
и пожалел: тут же заплыли глаза, и неясно я где.
тогда я подумал о мальчике – случайно – и стало нас двое:
стоим и в карманы друг другу суём, насовываем, и всё, оказывается, – такое
